1967. Марс: секретная миссия
В конце 1967 года в Институте
медико-биологических проблем стартовал уникальный эксперимент. Трое испытателей
- Андрей Божко, Герман Мановцев и Борис Улыбышев - целый год провели в маленькой гермокамере
наземного экспериментального комплекса. Условия – спартанские. Площадь – всего
В жилом комплексе земного марсолета - пять модулей.
Объем каждого - 500 кубических метров. В ходе второго этапа эксперимента «Марс-500»
шесть добровольцев провели здесь более трех месяцев. У каждого - отдельная
каюта, шесть квадратных метров личного пространства. О таком комфорте 40 лет
назад испытатели могли только мечтать.
Мало кто знает, что в конце 1967
года в Институте медико-биологических проблем стартовал уникальный эксперимент.
Трое испытателей – Андрей Божко, Герман Мановцев и
Борис Улыбышев - целый год провели в маленькой
гермокамере наземного экспериментального комплекса. Условия – спартанские.
Площадь – всего
«Это очень малая площадь, вплоть
до такого физического контакта. Когда мы открывали эти полки, поднимали
спальные места, то уже совсем мало прохода было», -
вспоминает испытатель Андрей Божко.
«Через
несколько дней, когда мы уже освоились, адаптировались
более-менее, то поняли в какую историю влипли! – говорит инженер – испытатель
Борис Улыбышев. - А выхода не было, конечно.
Понимаете? Ну и впереди еще целый год».
Полная изоляция от внешнего
мира. Общение – только с начальником эксперимента по радиосвязи. Научная цель
эксперимента – отработка систем жизнеобеспечения в замкнутом пространстве.
Фактически - подготовка к космическому полету на другую планету. Проект был
совершенно секретным. Родным испытатели сказали, что убывают в долгую
командировку на Северный полюс.
«Вода была из урины. Она
крутилась по контуру, и из этой воды мы должны были готовить и борщ, и щи», -
рассказывает Божко. Жесткая экономия во всем. В космосе – каждый грамм на вес
золота. Душ – раз в 10 дней. Скудный рацион - 1000 калорий в сутки. Для
сравнения - современные космонавты съедают 3000 калорий ежедневно. За время
эксперимента инженер Борис Улыбышев похудел на
Одним из неприятных моментов, по
словам Андрея Божко, было кровотечение десен: «Кровь была на краях кружек, из
которых мы пили. Борис сказал, что из такой кружки пить не будет». Постоянный
шум. Днем и ночью воздух в гермокамере гоняли вентиляторы. Громкость – до
90-100 децибел, как в метро. В такой обстановке надо было не просто жить, а
напряженно работать.
«Мы заставляли сам экипаж
заниматься научной работой. Божко занимался научной работой по оранжерее, по
выращиванию растений. Мановцев апробировал новую
технику медицинскую, Улыбышев был главным ремонтником»,
- говорит технический руководитель эксперимента Александр Адамович.
Испытатели и сами стали объектом
для изучения. Круглые сутки все события снимали 3 кинокамеры. «Трудно к этому
привыкнуть, конечно, но со временем мы меньше стали реагировать на эти камеры»,
- делится воспоминаниями Божко.
Психологические тесты,
медицинские исследования, раз в 2 недели – анализ крови. Испытатели в шутку
прозвали эти дни «кровавыми». Для обозначения аварийных дней названия не
придумали. При температуре плюс 30, 90% влажности и содержании углекислого газа
в 10 раз выше нормы шутить не хотелось.
- Борис, как себя чувствуешь?
- Самочувствие ухудшилось, жарко,
нечем дышать.
Самым трудным оказались не быт и
аварийные ситуации, а конфликты экипажа. Испытателей трое. Наиболее сложное, с
точки зрения психологии, количество людей в коллективе. Неизбежны конфликты,
борьба за лидерство.
«Группа людей малочисленная в
изолированных условиях ведет себя по-другому, я имею в виду - кто командир, как
себя вести, кто кого подавляет, то есть чисто такие моменты, которые являются
предметом изучения до сих пор», - полагает биолог-испытатель Андрей Божко.
«Нас трое. Что такое трое?
Понимаете? Это значит - два и один, то есть это коалиции. То эта пара, то та
пара», - рассказывает инженер-испытатель Борис Улыбышев.
«Любой коллектив - и человеческий, и в животном мире тьма примеров – всегда
ищет какого-то, скажем, не дурака, а человека,
занимающего низкий уровень, с низким статусом в коллективе, и на нем, так
сказать, отыгрываются», - продолжает мысль Улыбышева
врач-испытатель Герман Мановцев.
Отдушиной была оранжерея. По
условиям полета ее «пристыковали» к гермокамере через несколько месяцев. Появилось новое жизненное
пространство. Андрей Божко вспоминает: «У Бориса была гитара. Он иногда уходил
сюда с гитарой, и мы слышали с Германом из бытового отсека, как доносились
грустные мелодии».
Было очень сложно, но они
справились. В ноябре 68, через год после начала эксперимента, испытатели
покинули гермокамеру. Их встречали как героев. «Были приглашены члены
правительства на встречу, космонавты, конечно, руководители эксперимента на
встречу с ними. Мы уже лаборанты, врачи, просто сотрудники - мы не допустились», - говорит Виолетта Городинская, оператор пункта наблюдения.
Сегодня они снова встретились.
Встретились, чтобы попрощаться с экспериментальным комплексом, который целый
год был их домом. Гермокамеру, в которой прошел первый в мире эксперимент,
сделавший дорогу к Марсу чуть-чуть короче, скоро демонтируют.
Спустя 41 год на смену им пришли
новые герои. Сменились декорации. Сделать наземный космический дом более
комфортабельным, свести до минимума конфликтные ситуации в экипаже стало
возможным благодаря стойкости первых секретных испытателей.
источник -