О проблемах наукоемких отраслей
Где достать средства на космическую и ядерную отрасли
В ближайшие годы человечеству
предстоит совершить крутой скачок в научно-техническом развитии. Запасы
природных ископаемых ресурсов кончаются – называют 2015 год в качестве крайней
точки. Запасы урана для реакций деления тоже не бесконечны. Можно осуществлять
дейтерий-тритиевую термоядерную реакцию, но воды, из которой будем брать
дейтерий, тоже жалко, тритий же получают из лития, запасы которого на Земле
также ограничены. Выход – реакции на гелии-3, для чего надо осуществлять
программы освоения Луны и планет-гигантов. Но если уж туда полетим, то нелепо
будет ограничиваться только добычей там полезных ископаемых – разумнее было бы
прямо на этих небесных телах устанавливать реакторы, а произведенную энергию
там же и потреблять, создав там мощную промышленную базу. Так, решение проблемы
энергии и проблемы ресурсов лежит на пути осуществления скачка вперед. Такую программу мы предлагаем.
Социально-политический аспект этой
программы тоже очевиден. Для осуществления крупных проектов нужна такая
концентрация ресурсов, которую может обеспечить только плановая экономика, путь
к которой – преобразование общества на социалистических началах. Реализация же
этих программ приведет к получению изобилия как энергии, так и производимых с
ее помощью материальных ресурсов, которые позволят преобразовать общество уже
на принципах высшей фазы коммунизма. Получившееся в результате сообщество
колоний на планетах можно будет назвать «межпланетная коммунистическая
федерация» (МКФ). Вам не нравятся слова «социализм» и «коммунизм»? Практика показывает, что тот, кто шарахается от политики –
тот остается в дураках.
Ни власть,
ни оппозиция не проявляют большого интереса к таким проектам – мол, это
рассчитано на большие сроки, поэтому все равно приступать к этому надо не
сегодня. А зря, зря. Еще в 1931 году один неглупый человек говорил: « Мы отстали от передовых стран на 50
-- 100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы
сделаем это, либо нас сомнут... Максимум в десять лет мы должны пробежать то расстояние, на
которое мы отстали от передовых
стран капитализма»
Первый серьезный звонок прозвучал в
начале 2004 года, когда после триумфальной январской высадки на Марс двух
американских марсоходов (да еще в сочетании с гибелью российско-европейского
зонда “Бигль-2”) Буш представил всему
миру новую американскую космическую программу. "Сегодня мы устанавливаем
новый курс исследования космоса", - заявил Буш. - "Нам еще многое
предстоит узнать и исследовать, пора сделать следующий шаг".
Основное отличие новой космической
программы США заключается в том, что приоритет будет отдан полетам к другим
планетам Солнечной системы, вместо запуска космических кораблей на околоземную
орбиту, сообщил Буш.
Космическая программа США на
ближайшие десятилетия также предполагает: отказ от использования шаттлов к 2010
году; создание нового типа пилотируемого космического корабля, который будет
дешевле и надежнее шаттлов; прекращение работ по международной космической
станции (к 2010 году НАСА выйдет из программы МКС, полностью выполнив все
обязательства перед 15 странами-партнерами); не раньше 2015, но и не позже 2020
года США совершат вторую экспедицию на Луну, кроме того, на спутнике Земли
будет построена постоянная база; после экспедиции на Луну, начнется подготовка
к пилотируемой экспедиции на Марс. Для развития космической программы Джордж
Буш предложил увеличить финансирование НАСА на один миллиард долларов в год.
Одновременно с этим будет активно разрабатываться программа использования
космоса в военных целях.
Такая программа может иметь далеко
идущие последствия. Ни для кого не является секретом, что нефти в мире осталось
максимум на 50 лет, поэтому необходимы новые источники энергии. В этом качестве
очень популярны разработки термоядерных реакторов, работающих на так называемом
“гелии-3”. Эта очень редкая разновидность гелия практически отсутствует на
Земле, но в больших количествах содержится в поверхностном слое лунного грунта.
Двух-трех тонн гелия-3 хватит на то, чтобы обеспечить энергетические
потребности всего человечества на несколько лет. Вот США как единственная
сверхдержава уже заранее задумывается о том, чтобы получить монопольный доступ
к этим ресурсам.
Произошедшее является мощнейшим
крахом политики прежнего руководства Росавиакосмоса во главе с Коптевым. На
протяжении последних 10 лет у нас активно проводилась политика уничтожения
наших самостоятельных наработок в космосе (затопление станции “Мир” и т.п.).
Вместо этого нам подсовывалась “международная кооперация”, активно
пропагандировалась мысль, что “ни одна отдельно взятая страна не может вести
эффективное освоение космоса, поэтому все космическое проекты могут проводиться
только в тесном союзе с США, в крайнем случае с Европой”. В качестве
выдающегося примера такой “международной кооперации” нам подавалась
“Международная космическая станция” (МКС), во имя которой даже был затоплен
“Мир” под тем предлогом, что “мы не можем содержать две орбитальные станции
сразу”.
И вдруг такой облом! Американцы
решили плюнуть на МКС вообще, в одиночку содержать МКС Россия теперь тоже не в
состоянии, а своей станции “Мир” больше нет… Логику американцев, впрочем,
понять можно: после катастрофы шаттла “Колумбия” в феврале прошлого года все их
попытки сделать “шаттлы” более безопасными не увенчались успехом, и американцы
решили просто “скинуть все фигуры с доски” и начинать совершенно новую
самостоятельную космическую политику. А “международные партнёры” из России и
Евросоюза американцев просто не интересуют. Космическая программа Буша, по
оценкам, стоит до триллиона долларов. Даже если будет несколько раз решена
задача с удвоением ВВП – то всё равно весь бюджет РФ будет на порядки ниже, чем
бюджет одного лишь НАСА.
Какова же была реакция в России на
такие амбициозные планы Буша? Надо отметить, что ряд наиболее здравомыслящих
деятелей уже начали делать правильные выводы о необходимости активизации
самостоятельных действий России в этой области. 1-й зам директора
Росавиакосмоса Николай Моисеев заявил, что “Россия собирается возобновить
собственные программы по исследованию Солнечной системы, в частности - Луны и
Марса”. Заместитель гендиректора НПО имени Лавочкина Роальд Кремнев (именно это
предприятие создавало советские луноходы) заявил: "Если Россия примет
решение восстановить лунную программу, нам потребуется год на создание
эскизного проекта нового лунохода и еще два-три года - на строительство
аппарата". Конструктор РКК “Энергия” Леонид Горшков сказал, что российская
программа пилотируемого полета к Марсу технически может быть реализована уже
2014 году.
Однако и эти совершенно правильные
мысли начинают сбиваться на неверную дорогу. “Россия должна участвовать в
международных проектах по исследованию Луны и Марса - сказал
заместитель генерального конструктора ракетно-космической корпорации
"Энергия" Вячеслав Филин - американской стороне необходимо
привлечь российских специалистов к реализации программы межпланетных
пилотируемых полетов”. Коптев же пошел еще дальше: заявив, что на
межпланетные полеты денег нет, он поставил задачу: уговаривать США, чтобы они
скорее возобновили полеты шаттлов, что никаким образом не согласуется с
интересами России – ибо пока длится пауза с шаттлами после катастрофы
“Колумбии”, наши ракеты “Союз” стали монополистами в обслуживании МКС (напомню,
шаттлы если и начнут летать, то не раньше весны 2005 года). И уже готовы
аргументы: денег на самостоятельные программы у нас нету. В советское время
деньги были. А при капитализме хватает только на покупку “Челси”.
То же самое – и в ядерной физике. Предлагаю
вам провести такой эксперимент. Достаньте три школьных учебника по химии: один
– изданный 15 лет назад, второй – изданный 5-10 лет назад, и третий – изданный
в последние годы. Откройте их на обложке, где изображена таблица Менделеева. И
сравните. Вначале посмотрите в нижний правый угол, где таким зелененьким цветом
изображен конец ряда актиноидов. В советском учебнике названия “нобелий” и
“лоуренсий” даны в скобочках. В учебнике, изданном после 1991 года, скобочки от
нобелия или лоуренсия исчезли, но появились у курчатовия (№104) и нильсбория
(№105) (клеточки, закрашенные синим цветом чуть повыше). В современном же
учебнике вы уже не найдете в таблице Менделеева фамилии Курчатова, в этой
клетке будет другое название. Уже без скобочек.
В 1960-е годы, когда советское
государство не жалело денег на науку, ученые Дубны вырвались резко вперед в
получении трансурановых элементов, синтезировав элементы номер 102 (жолиотий),
103 (резерфордий), 104 (курчатовий), 105 (нильсборий), а также элементы 106 и
107, с названиями которых в Дубне решили не торопиться (не когда-нибудь, а
точь-в-точь в 1991 году американцы и немцы заявили, что элементы 106 и 107,
оказывается, были открыты ими). В период 1991-94 годов конкуренты потребовали
убрать названия “курчатовий” и “нильсборий” (а названия “жолиотий” и “резерфордий”
и так не появлялись нигде, кроме узкоспециальной литературы). Почему сотрудники
Дубны не заявляют о плагиате? Потому что не хотят ссориться с мировым
сообществом. А почему не хотят ссориться с мировым сообществом? Как
рассказывается в интервью руководителя этих работ Ю.Оганесяна “Литературной
газете”, для синтеза элемента №114 (несмотря на то, что нынешняя власть науку
не жалует, в 1998-2003 годах ученые Дубны синтезировали элементы номер 111-118)
в качестве мишени потребовался изотоп плутония-244. А в России его не было
вообще. Пришлось обращаться к американцам. Выручили. (Спасибо еще, что
разрешили проводить синтез в Дубне. А могли бы забрать всю славу себе).
Вообще говоря, вместо реакции
дефицитного плутония-244 с не менее дефицитным кальцием-48 можно было провести
синтез 114 элемента с помощью давно предлагавшейся реакции по столкновению двух
ионов урана. Нужна для этого сущая мелочь: для ускорения ионов урана надо
сделать новый мощный ускоритель. Но денег в Дубне нет не только на ускоритель, но
и на более прозаические вещи. Ю.Оганесян в том же интервью говорит:
“Я собрал коллег и сказал им, что
есть два варианта конца. Один сценарий – катастрофа: закрывают институт, что
могло быть вполне реальным. Второй – медленное усыхание. К примеру, дерево дает
двадцать яблок. Если его не поливать, то оно даст пять, а потом одно... Но пока
оно будет сохнуть, можно что-то придумать...
>> – Это было когда?
– В 1991 году
>> – И что было самое
трудное?
– Если вы имеете в виду жизненные
трудности, то дефолт… У людей зарплата сразу уменьшилась в два с половиной
раза. Как ни странно это звучит, но главные трудности не в самой науке, а
вокруг нее, когда приходится доказывать полезность своей работы и когда
профессия ученого не числится среди престижных. Вся история цивилизации
свидетельствует, что к ученым относились как к чудакам, а на самом деле именно
они обеспечивали прогресс этой самой цивилизации.
>> –Расскажите чуть
подробнее о своей лаборатории.
– Когда я стал директором, а это
было в 1990 году, то в лаборатории было 530 человек. По моим понятиям, половины
было бы вполне достаточно...
>> – Вы всех хотели знать
в лицо?
– Не в этом дело. Люди должны
работать интенсивно и зарабатывать так, чтобы активно работать. 25 человек нам
пришлось уволить. Всем кандидатам на увольнение я послал с курьером письма, в
которых объяснил, что у нас трудное положение в лаборатории, требуются новые
подходы, но это не соответствует ни их умению, ни их желаниям, поэтому я
предлагаю им искать другую работу.
...Потом пришел второй этап, не
менее трудный. Вновь собрал сотрудников и сказал им, что у них достаточно
высокая квалификация, чтобы решать проблемы любой сложности. Однако для нашей
прямой работы они в таком большом составе не нужны. Следовательно,
финансировать их труд из бюджетных средств невозможно – нужно искать другие
задачи, другие источники финансирования”.
Итак,
ни на космос, ни на ядерную науку денег нет. При том что нужно-то на подъем
высокотехнологичных отраслей не так уж и много. На марсианскую программу нужна
сумма, в аккурат равная стоимости денег, изъятых у ЮКОСа в виде налоговых
претензий. Сколько денег надо на строительство ускорителя – с ходу сказать
затрудняюсь, но, очевидно, на много порядков меньше, чем было затрачено
общеизвестным гражданином РФ на покупку “Челси”. С тех пор количество олигархов
в России только растет, по их числу Россия вышла на второе место в мире. Наши
оппоненты говорят: «Экспроприация олигархов ничего не решит, на самом деле
они бедные, у них денег нет, а то, что «Форбс» печатает – это не их состояния,
а рыночная стоимость их активов». На самом же деле доходы этих предприятий
по порядку величины сопоставимы с их стоимостью, в чем можно убедиться из очередного материала того же «Форбса». Как надо распоряжаться
прибылью – очень образно рассказал «Краткий курс истории ВКП(б): «В
СССР нашлись такие источники
накопления, каких не знает ни одно капиталистическое государство. Советское государство получило в
свое распоряжение все фабрики и
заводы, все земли, отнятые Октябрьской социалистической революцией у капиталистов и помещиков, транспорт, банки, торговлю внешнюю и внутреннюю. Прибыль от
государственных фабрик и заводов,
от транспорта, торговли, банков
шла теперь не на потребление паразитического класса капиталистов, а на дальнейшее расширение промышленности».
Итак, деньги в стране есть. Как
добиться, чтобы эти деньги тратились не на “Челси”, а на науку? Можно, конечно,
обратиться к представителям власти. Но в этом случае, как показывает практика,
вам в лучшем случае вам что-нибудь пообещают, но всё останется по-прежнему.
Поэтому такие обращения имеют смысл лишь в том случае, если они подкреплены
возможностью оказания давления на тех, кто принимает решения. История, как
акции протеста января 2005 года против монетизации льгот заставили власти
частично отступить – хороший пример, как такое давление нужно оказывать. Хотя
даже если заставить власти что-то делать, то они все равно будут это делать
через задницу. Достаточно вспомнить, что требование изъятия природной ренты
вылилось в создание «стабилизационного фонда», хранящегося в виде американских
ценных бумаг, а требование улучшить финансирование науки вылилось в… инициативу
создания оффшоров в наукоградах. Хорошо сказала украинская газета «Рабочий
класс»: «Да, при социализме денег на науку не жалели. Но дело все-таки не в
деньгах, а в социализме».
Для решения проблем российской науки
надо сделать вот что: тем учреждениям, которые занимаются перспективными
научными направлениями (это в первую очередь – космическое и атомное
агентства), нужно нарастить структуру. В каждом из них нужно выделить три
подразделения (каждое из которых, например, пусть возглавляется своим
замдиректора агентства). При выработке новых положений об агентствах
предлагается учесть эти предложения.
Первое подразделение назовем “промышленным”. Для
атомного агентства это будет ядерная энергетика, а для космического агентства –
околоземная орбита (она сегодня относится уже скорее к промышленности, чем к
науке). Как правильный шаг в этом направлении следует рассматривать произошедшее 12 сентября 2005 года создание Ассоциации космических предприятий России
Второе подразделение назовем “научным”. Для
космического агентства это будет реализация межпланетных программ (это
направление было развито в СССР, но захирело сейчас), для атомного агентства –
например, работы по созданию энергетики на элементах их “острова относительной
стабильности”. Финансирования на эти направления надо не жалеть, но и
результата требовать по полной программе.
И, наконец, третье
подразделение (возможно, даже общее для двух предыдущих) условно назовем “политическим”.
Его задача – обеспечивать бесперебойную работу первых двух (в первую очередь,
научного). В частности, выбивать деньги из государства для его работы. Выбивать
любыми не запрещенными законом путями – от агрессивных пиар-кампаний до
инициирования протестных акций с давлением на власть. И не стесняться искать
поддержки у политических партий, которые недовольны нищенским состоянием науки.
Что, скажете, аморально? Не аморальнее, чем лишать институты света и тепла.
Скажете, надо не выбивать деньги, а самим зарабатывать? Нет проблем. Вот когда
построим реакторы на гелии-3 и дубнии-298 (извините, унунквадии-298, тьфу ты,
язык сломаешь) – вот тогда и вернем стране долг. Это третье подразделение в
ряде работ автора было названо “
В ходе идущих протестных акций жизнь
родила такую форму политического действия, как создание по итогам акции организованных
структур, контролирующих их выполнение. Поэтому пусть такие структуры, создаваемые
в наукоградах и городах с наукоемкими производствами и станут основой этих «профструктур».
С этого и начнем путь к реализации нашей космической программы.